Поцелуй королевы. Кн. 1-3[СИ] - Константин Кривчиков

— Ну с раком-то вы можете еще полгода протянуть на терапии, а то и год. Но у вас вот-вот должен начаться распад мозговой ткани, вызванный деинплантацией чипа. Если исходить из опытов на обезьянах, то сроку вам: месяц, не больше.

— Ладно, это все лирика. Так что вы скажете?

— По поводу чего?

— По поводу собственного бессмертия.

— Не знаю, — хирург ответил после длинной паузы. — Я устал. И ничего не хочу.

— Если устали — отдохните. Видок-то у вас паршивенький. Наверное, еще хуже, чем у меня. А вам нельзя перенапрягаться. Еще одного инсульта вам не вынести… Езжайте домой. Отоспитесь. Обдумайте все на досуге день, два. Да хоть целую неделю. Только не пейте. А то я смотрю… Обещаете?

Никос тяжело вздохнул.

— Ладно, пить не буду.

Обещания не пить Никос, разумеется, не сдержал. Да и кто он такой, в конце концов, этот Яхаве? Никос чувствовал себя обманутым. Последние лет двенадцать своей жизни он посвятил практически одной цели — спасению дочери. Сначала он пытался ее вылечить, потом — вернуть к жизни. И вот, что же получается? Вроде бы он добился своей цели. Но какой ценой? Евона отправилась в далекое и сложное путешествие и ему, Никосу, уже никогда ее больше не увидеть. А вокруг — никого. Ни одного близкого человека.

Яхаве соблазняет его перспективой бессмертия. А для чего? Если в перспективе — полное одиночество… А еще Никос не верил Яхаве. Зачем олигарху лишние бессмертные? Хирург ему требуется лишь для того, чтобы вживить, в случае крайней необходимости, чип. Стоит Никосу передать технологию другому хирургу — и он превратится для Яхаве в ненужного и даже опасного свидетеля. Так что, все эти разговоры о бессмертии — пустой треп. Яхаве нельзя доверять ни на йоту.

Что же делать? Никос не знал, что предпринять. В такой ситуации оставалось только напиться.

Хирург зашел в магазин, расположенный в торце его дома, купил несколько бутылок крепкой выпивки. И тут, выйдя на улицу, почти нос к носу столкнулся с Рефектом. Яхаве удивился, едва не опешил. А Рефект…

С бывшим однокурсником Рефект виделся очень редко и почти не общался. Лаборатория Никоса была строго изолирована, и доступ туда имел лишь ограниченный круг лиц. Список утверждал лично Яхаве. А он не доверял Рефекту. Поэтому тот имел о деятельности Никоса очень смутное представление. Официально Никос занимался поиском лекарства от рака, а также отвечал за лечение Яхаве. На первых порах Рефекта это вполне устраивало. Он понимал, чем чреваты промахи в процессе лечения могущественного олигарха, и с удовольствием переложил ответственность на Никоса.

Однако затем ситуация изменилась. Потеряв доступ к "телу" Яхаве, Рефект, тем самым, значительно утратил и свое влияние в корпорации, превратившись во второразрядного менеджера. Амбициозного руководителя медицинского центра это сильно задевало. Кроме того, Рефекта очень интересовало: чем же таким особо секретным занимается Никос? Но получить информацию из лаборатории было невозможно. Никос же разговаривать на эту тему отказался вовсе, сославшись на строгий запрет Яхаве.

И только посмотрев скандальную передачу Перика о Лили-Евоне Рефект понял, как он был прав в своих подозрениях. Чтобы сделать выводы, ему, как опытному врачу, вполне хватило той информации, которую Перик успел выдать в эфир. Черт возьми! — подумал Рефект. Никос совершил невероятное открытие, настолько невероятное, что скрывает его ото всех с помощью олигарха.

С этой минуты Рефект потерял покой, без конца перебирая и прикидывая варианты, как бы проникнуть в тайну Никоса и Яхаве. И вот — встреча у магазина.

— Гостей ждешь? — небрежно заметил Рефект, кинув взгляд на объемный пластиковый пакет Никоса. Тот мотнул головой, сердито посопел.

— Какие там гости? Не до них.

— А что случилось? — спросил Рефект с искренним любопытством.

Никос махнул рукой и ничего не ответил.

— А я вот мимо ехал, увидел твой дом, — осторожно заговорил Рефект. — И что-то мне в голову стукнуло. Дай, думаю, возьму бутылку и загляну к старому приятелю. Столько лет по душам не общались. А я вижу, ты уже сам все купил. И много. Впрочем, если я не вовремя….

Никос переминался с ноги на ногу.

— Ладно, раз у тебя свои планы… Поеду я домой.

Произнеся это, Рефект задумчиво посмотрел на небо. Потом почесал голову.

— Подожди, — неуверенно протянул Никос. — Ты что, серьезно хотел со мной выпить?

— А почему бы и нет? Я-то всегда готов со старым приятелем посидеть. Это ты у нас… совсем неприступный стал.

— Неприступный? — повторил хирург. — Разве дело в этом? Ну что же, пошли, посидим. Коли не шутишь.

Никос пил, едва закусывая, и быстро пьянел. Рефект же наоборот — потихоньку отхлебывал из своего стакана и постоянно подливал старому приятелю. Через какое-то время хирург стал жаловаться на жизнь, потом начал ругать Яхаве. Но ничего внятно не объяснял, ходил вокруг да около. Наконец, Рефект, выбрав момент, задал почти прямой вопрос:

— Никос, ты прости, что затрагиваю такую тему. Смотрел я эту программу по телевизору, про Евону, еще Лили какую-то… Бред сплошной. С какого бодуна журналисты такого навыдумывали?

Никос вскинул подбородок, близоруко прищурил припухшие глаза.

— Бред, говоришь? Бред… — хирург икнул. — А почему ты так решил?

— Ну… разве такое может быть правдой? Сознание умершего человека вселить в тело живого? Ты что, шутишь?

— Тебе кажется, что это шутка?.. Нет, приятель, это не шутка, — Никос криво помахал перед носом Рефекта указательным пальцем. — Это гораздо хуже. Это — гениальное открытие. И правда… Ты думаешь, Яхаве просто так приблизил меня к себе, создал такую лабораторию?

— Ну-у… он же хотел излечиться от неоперабельного рака. Это понятно.

— Неоперабельного? — Никос пьяно засмеялся. — Яхаве можно было вылечить. При желании. Но я его провел. Понимаешь?.. Я обвел вокруг пальца хитрожопого Яхаве, властителя Планеты. Я заставил его поверить в то, что он скоро сдохнет. Сдохнет, если не профинансирует мои исследования. Вот так!

И тут Никоса понесло. Ничего не скрывая, заплетающимся языком, он вывалил Рефекту всю историю, начиная с болезни Евоны. Тот сидел ошарашенный. Не мог поверить. Действительно не мог. Даже несмотря на имевшиеся подозрения и догадки, правда казалась слишком невероятной.

Когда Никос закончил несвязный рассказ и налил очередную порцию выпивки, Рефект осторожно, но настойчиво, прикрыл стакан собутыльника ладонью.

— Подожди, Никос, выпьем чуть позже. Прости, но я не верю. У тебя есть какие-нибудь доказательства?